Малоизвестные факты о «великом архитекторе» Монферране и Исаакиевском Соборе

Все больше убеждаюсь в том, что миф о "великом архитекторе" О.Монферране был раздут даже не царскими, а уже советскими историками. Все больше прихожу к мнению о том, что кому-то из них просто нужно было защитить докторскую диссертацию на каком-нибудь "историческом открытии", которым и стала неоцененная роль "великого архитектора" Монферрана.

Между тем, этот француз не только не имел никакого инженерного образования, но и на самом дее был лишь скромным чертежником-рисовальщиком, хотя и весьма талантливым. Именно поэтому его талант рисовальшика и был использован А.Бетанкуром во время реконструкции, а вовсе не строительства Исакиевского собора. И основываюсь я в этом выводе, отнюдь не на фантазиях историков современности, а на свидетельствах самих участников событий XIX века. Одним из таковых и является Ф.Вигель, работавший переводчиком при А.Бетанкуре, а потому лично знавший и его самого, и приехавшего к нему с рекомендательным письмом из Франции О.Монферрана.

В многотомном издании своих мемуаров под названием "Воспоминания", изданном в 1864 году, на сновке к странице 178 тома №3, мы можем прочесть следующее: "Если кто умеет сколько-нибудь рисовать, тому у нас нетрудно назвать себя архитектором. Стоит только проводить линии подлиннее, давать проектированному зданию большие пропорции, заимствовать для него орнаменты и на чертеже вкось и вкривь их прилаживать: за прочность строения отвечает каменных дел мастер. Таким образом прославился у нас Монферран".

Как видим, в отличие от советских историков оценка деятельности О.Монферрана знавшими его лично современниками, была уже не столь лесной. Все еще верите, что он был "великим архитектором"? Так вот в Петербурге в 1816 году была создан Архитектурный Комитет во главе с А.Бетанкуром, в который в качестве переводчика французского языка, а официально – представителя канцелярии, вошел и Ф.Вигель. И вот, что он пишет об этом на странице 22 уже 5-го тома своих "Воспоминаний":

"Счастливо окончив все войны, государь захотел предаться вновь некоторым из прерванных любимых своих мирных занятий. Петербург захотелось ему сделать красивее всех посещенных им столиц Европы. Для того придумал он учредить особый архитектурный комитет под председательством Бетанкура. Ни законность прав владения домами, ни прочность строения казенных и частных зданий не должны были входить в число занятий сего комитета: он должен был просто рассматривать проекты новых планов, утверждать их, отвергать или изменять, также заниматься регулированием улиц и площадей, проектированием каналов, мостов, и лучшим устройством отдаленных частей города, одним словом, – одною только наружною его красотою. Членами в него назначены инженеры и архитекторы".

И вот, наконец, на странице 28 этого же тома появляется и "великий архитектор Монферран". Вот как описывает Ф.Вигель его появление в этом Комитете: "Не помню в июне или июле этого года приехал из Парижа один человек, которого появление осталось вовсе незамеченным нашими главными архитекторами, но которого успехи сделались скоро постоянным предметом их досады и зависти. В одно утро нашел я у Бетанкура белобрысого французика, лет тридцати не более, разодетого по последней моде, который привез ему рекомендательное письмо от друга его, часовщика Брегета. Когда он вышел, спросил я об нем, кто он таков. "Право, не знаю, – отвечал Бетанкур. – Какой-то рисовальщик, зовут его Монферран; Брегет просит меня, впрочем, не слишком убедительно, найти ему занятие, а на какую он может быть потребу?"

И все же, несмотря на явный талант рисовальщика, А Бетанкур не торопился назначать О.Монферрана даже на должность старшего чертежника. По этому поводу у Ф.Вигеля на странице 31 читаем: "Должность начальника чертежной берег я для Монферрана и чрезвычайно удивился, когда на сделанное мною о том предложение от Бетанкура получил отказ. Он для такой должности еще молод", отвечал он. Я однако же не оступился и выторговал ему звание старшего чертежника..."

Итак, прибыв в 1816 году в Петербург О.Монферран, был принят в градостроительный комитет отнюдь не в качестве архитектора, а в качестве чертежника. Да и то, благодаря своему удивительному дару рисовальщика, который, впрочем, имеет весьма отдаленное отноение к деятельности архитектора. Далее уже на следующей странице читаем:

"Не выходя из скромной роли своей, Монферран, между тем, тайком трудился над чем-то важным. На словах государь просил Бентакура поручить кому-нибудь составить проект перестройки Исакиевского собора, так чтобы сохраняя прежнее здание, разве с небольшою только прибавкою дать вид более великолепный и благообразный сему великому памятнику. Бетанкуру пришло в голову для пробы занять этим Монферрана, выдав ему план церкви и все архитектурные книги из институтской библиотеки. Что же он сделал? Выбирая все лучшее, усердно принялся списывать находящиеся в них изображения храмов, приноравливая их к величине и пропорциям нашего Исаакиевского собора. Таким образом составил он разом 24 проекта или, лучше сказать, начертил 24 прекраснейших миниатюрных рисунка и сделал из них в переплете красивый альбом. Тут все можно было найти: китайский, индийский, готический вкус, византийский стиль и стиль Возрождения и, разумеется, чисто греческую архитектуру древнейших и новейших памятников.

В это время начались ежегодные продолжительные беспрерывные путешествия государя внутри России. Не знаю до какой степени они знакомили его с духом его народа и выгодами его государства. По возвращении его в глухую осень из первого такого путешествия Бетанкур представил ему Монферрановский альбом, прося один из рисунков удостоить своим выбором: верный вкус его величества будет служить потом руководством для исполнителей его воли. Нельзя было не восхититься искусством рисовальщика и государь на время оставил у себя альбом.

На другой день Бетанкур с каким-то таинственным видом, позвал меня к себе в кабинет и наедине вполголоса сказал мне:
– Напишите указ придворной конторе в определении Монферрана императорским архитектором с тремя тысячами рублей ассигнациями жалования из сумм кабинета.

Я изумился и не мог удержаться, чтобы не сказать:
– Да какой же он архитектор, он отроду ничего не строил и вы сами едва признаете его чертежником.

– Ну-ну, отвечал он, – Так и быть, пожалуйста, помолчите о том и напишите указ.

Я собственноручно написал его, а государь подписал. Утверждение нашего штата, несмотря на возвращение императора, все еще день ото дня откладывалось. Наконец, только в декабре вышло вдруг милостивое решение: на содержание комитета выдать из уездного казначейства всю сумму сполна за весь истекающий год, а чиновникам жалование с 3-го мая, со дня подписания рескрипта Бетанкуру. Сей последний все еще упрямился и несмотря на великолепный титул им доставленным Монферрану, определил его кнам только что старшим чертежником. Он же, как мне кажется, с умыслом ежился и гнулся перед ним, уверяя его, что во всех больших постройках настоящим архитектором, великим строителем будет он сам Бетанкур, а он по возможности будет стараться облекать в формы гениальные его идеи".

Итак, здесь мы можем понять, что О.Монферран не был никаким архитектором, а всего лишь талантливым рисовальщиком. И даже после представления его альбома императору Александру Бетанкуром и получения звания "императорского архитектора", его реальная должность с архитектурном комитете называлась "старший чертежник". И именно в этой должности он по заданию А.Бетанкура занимался созданием проекта реконструкции, а вовсе не строительства "с нуля" Исакиевского собора: "чтобы сохраняя прежнее здание, разве с небольшою только прибавкою дать вид более великолепный и благообразный сему великому памятнику". При этом название "великий памятник" явно говорит нам о достаточной большей древности и исторической значимости этого удивительного сооружения прошлого.

В общем-то и обнаруженный мною рисунок из издания 1826 года, на котором Исакиевский собор стоит уже построенным и с теми самыми колоннами, которые якобы начал устанавливать "великий архитектор Монферран" двумя годами позже, согласно официальной версии истории, все это полностью подтверждает и опровергает вранье официальных историков. Эти все мифы были с какой-то непонятной пока мне целью, придуманны более поздними фальсификаторами истории. О.Монферран был всего лишь хорошим рисовальщиком и подражателем, а его знаменитый "альбом рисунков", посвященный его фантазиям на тему "строительства" Исакиевского собора и "установки" Александровской колонны, видимо и был следствием этого его дара, которым и решили воспользоваться фальсификаторы истории.